Моя речь, произнесённая в рамках судебных прений на судебном заседании от 30 мая 2017 г.
Ознакомившись с материалами уголовного дела, обвинительным заключением, а также свидетельскими показаниями со стороны обвинения, мне, честно сказать, как-то стало не по себе. Таким полным идиотом меня ещё никто не выставлял. По мнению обвинения, я поехал в Москву, купил четыре пачки патронов к оружию, которого у меня нет, затем, на земельном участке в 6 га, на котором находится 16 отдельно стоящих зданий общей площадью более 30 тысяч квадратных метров, со множеством отдельных комнат и помещений, я выбрал для хранения этих патронов дом, в котором живу я и семьи моих детей. Мало этого, две пачки патронов, в доме площадью 2 тыс. квадратных метров, я положил наверх шкафа, в квартире семьи моего приемного сына, на который периодически ставятся те или другие пакеты, да и уборка производится периодически; а две другие пачки положил в мусорное ведро, у стола, где занимается детвора, и которое ежедневно очищается от мусора.
Ещё глупей выглядят последующие события. Зная, где якобы лежат патроны, я, после того, как мне предложили начать обыск, дав право указать, с каких помещений его начать, я всю кавалькаду повёл сразу же к тем местам, где они, эти коробки с патронами, и находились, вместо того, чтобы повести их совсем в противоположную сторону дома и там блуждать по 40 комнатам, погребам, кладовкам и мансардам, зайдя при этом в один из туалетов и позвонив свободно и без охраны находящимся моим родным, чтобы эти патроны убрать.
Не менее абсурдно предположить, что эти патроны не мои, а кого-то из членов семьи. Ведь у каждой семьи, проживающей в доме, есть туалетные комнаты, и при этом, брать две коробки патрон, вытаскивать их из своих квартир и бросать их в ведро, при этом, перемещаясь по другим комнатам с этими патронами в руках, куда опасней, чем просто высыпать их с пачки в туалет и смыть.
Такая же картина и по пистолету Браунинг, в котором мне вменяется в вину хранение кожух-затвора, и по револьверу Раста и Гассера, по которому вообще непонятно что вменяется.
Я, человек, создавший два Мемориала и при них два музея, экспозиции которых вдоль и поперек по нескольку раз исследовались сотрудниками полиции, в том числе проверялось и деактивированное, бывшее ранее огнестрельным, оружие из этих экспозиций, покупаю за очень существенные деньги пистолет и револьвер, полностью не пригодные как боевое огнестрельное оружие, чтобы потом, по мнению следствия, использовать негодный кожух-затвор или негодный револьвер Раста и Гассера, в каких-то противоправных целях - абсолютно абсурдно.
И выходит, что я уже не просто идиот, а идиот в квадрате. И так, возможно, было бы на самом деле, если бы обвинение предъявило хотя бы одно доказательство, в части принадлежности «найденных» патронов мне, а по револьверу и пистолету - исполнило бы Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищениях, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», в п.12 которого записано следующее:
«Ответственность по статьям 222, 226 УК РФ наступает за незаконный оборот, хищение, либо вымогательство не только годного к функциональному использованию, но и неисправного либо учебного оружия, если оно содержало пригодные для использования комплектующие детали, или лицо имело цель привести его в пригодное состояние и совершило какие-либо действия по реализации этого намерения».
Доказательств того, что в изъятых пистолете и револьвере имеются годные детали – нет, как нет и доказательств того, что эти детали стремились привести в пригодное состояние.
На этом разбирательство можно было бы и закончить, если бы у нас в стране работала презумпция невиновности, т.к. обвинитель в своих обвинениях руководствуется не фактами, меня уличающими в совершении преступления, а всего лишь, своими предположениями и домыслами, да фальсификациями и переиначенными трактовками экспертов.
А так как эта презумпция невиновности у нас формальна, то все, выше сказанное может быть только лирической прелюдией, и свою невиновность мне придётся доказывать фактами, в отличии от обвинителя, который может себе позволить выдумки и предположения.
I. Поэтому перейдем к фактам. Вначале разберем вопрос с показаниями свидетелей о самом ходе обыска и о найденных патронах:
Если бы они были обнаружены так, как описывают свидетели-участники обыска (сотрудники ФСБ и двое понятых), и если бы обыск осуществлялся в соответствии с действующим законом, то давать недостоверные, а по сути, ложные показания, ни у кого из них оснований бы не было. Но они их давали, причем, не только в мелочах (которые столь же важны, т.к. формируют общую картину показаний), но и в принципиально-важных вопросах, которые точно указывают на ложность данных показаний и на несоответствие того, как эти патроны были «найдены».
Полностью текст размещен на сайте:
ДОНСКИЕ КАЗАКИ В БОРЬБЕ С БОЛЬШЕВИКАМИ, 30 мая 2017 г.
|
