"Стас", "Иван", "Прохор" — три коротки новеллы о внутренней свободе, о выборе пути, об ответственности за свою судьбу и за судьбы близких людей Все вместе — документально-публицистический фильм "Расстриги", презентация которого в закрытом формате состоялась вечером 16 января в гостиной московского храма Илии Пророка в Черкизове. Создатели ленты — режиссер Эрланд Кельтер, операторы иерей Роман Бычков и Марат Хабибуллин, а также режиссер монтажа Петр Каминский, — попытались простым кинематографическим языком рассказать о тех, кто по самым разным причинам решил оставить священнослужение. Смогли ли они найти себя за стенами Церкви, счастливы ли, ощущают ли себя по-настоящему свободными? На эти и многие другие вопросы сегодня ни у кого, даже, кажется, у героев ленты, ответов нет, но сама картина вызвала бурную дискуссию и подняла одну из болезненных и актуальных тем современной Церкви — проблему "пастырского выгорания" и расцерковления духовных лиц. Несмотря на то, что вопрос расстрижения священнослужителей не нов, и на протяжении почти всей истории Церкви существовали расстриги, в России этот феномен до недавнего времени изучался мало. Лишь последние годы на него стали обращать пристальное внимание. "Если подходить с точки зрения психологии к тому, что есть профессиональное выгорание, то здесь присутствует три обязательных основных черты: эмоциональное истощение, деперсонализация, то есть способность воспринимать другого человека, с которым общается священник как человека, а не как функцию или вещь, и последнее — глубокое разочарование в своей профессиональной пригодности", — пояснил эксперт по этой проблеме проректор по научно-богословской работе Московской духовной академии протоиерей Павел Великанов. В последние два десятилетия свободы вероисповедания к только психологическим аспектам добавились еще и социальные. В уже незапрещенную на уровне властей Церковь потянулись люди, очарованные новыми перспективами религиозной жизни и увидевшие в них обширное поле для собственной деятельности. А как таковые вопросы духовности и Евангельских истин их интересовали в меньшей степени, считает председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин. "Когда православное „движение" возрождалось в конце 1980-х — начале 1990-х годов, в Церковь пришло много людей. Но многих из них сегодня в Церкви нет. Некоторые ушли из-за того, что они стремились не к царству Божию, а хотели на земле реализовать себя в некотором внутрицерковном действии. Такие люди ставили перед собой программу сделать из Церкви некую силу, которая бы привела Россию к демократии или, наоборот, к самодержавию. А когда спустя какое-то время у них это не получалось, они уходили". Еще одна причина "профессионального выгорания" таится в том одиночестве, в котором порой оказывается священнослужитель. Молодые, только что рукоположенные священники, зачастую не имеющие никакого жизненного опыта, внезапно оказываются в ситуации, когда вокруг них нет никого, с кем можно было бы поделиться, узнать совета, спросить, уверен настоятель храма Святой Троицы в Хохлах протоиерей Алексий Уминский. "Человеческую исповедь слушать непросто. Конечно, можно закрыться, можно сделать вид, что ты ничего не слышишь. Но если пропускать какие-то вещи через свое сердце, то оно начинает болеть. И если в этот момент не с кем поговорить, если приходя домой, ты видишь, что твоя жена от тебя отворачивается, то священник просто остается один, никому не нужным и никем не замеченным. И тогда он не выдерживает эту тяжелейшую ношу священства". Одним из самых известных на сегодня "расстриг" считается актер, режиссер, сценарист и запрещенный к служению отец Иоанн Охлобыстин. В показанной ленте речь идет и о нем. Правда, как признались создатели картины, сам Охлобыстин от съемок отказался, а потому в его новелле лишь фрагмент выступления бывшего священника на презентации собственной "Доктрины 77" в Лужниках. На экране — полупустые трибуны, весьма скромные аплодисменты и показательный одинокий уход с импровизированной пирамиды в никуда. Стоила ли эта сиюминутная слава сана и насколько виновата сама Церковь в том, что священники, в конце концов, выбирают другой путь? Настоятель Илиинского храма в Черкизове, заместитель управляющего делами Московской Патриархии архимандрит Савва Тутунов уверен, что сегодня пришло время если не бить в колокола, то активно обсуждать проблему. Не только кулуарно, как это делается многие годы, но и выводить ее на официальный уровень обсуждения. "Об этих вопросах мы знаем давно. Премьера фильма — это лишь повод поднять эту тему. Ведь здесь присутствуют и высокопоставленные представители синодальных учреждений, от которых зависит вопросы организации многих сторон жизни Церкви, присутствуют педагоги духовных учебных заведений и православных школ, от которых зависит подготовка будущих пастырей. И кому как не нам поставить вопрос о том, что к внутренней мотивации семинаристов, будущих семинаристов, молодых людей, которые желают служить в Церкви должно быть самое пристальное отношение, также как и к внутренней мотивации молодых и не только молодых священников. Иногда семинарист или священник теряет эту внутреннюю мотивацию, но никто на это не обращает внимание. Никто ему не помогает. Вот о чем надо говорить и что надо исправлять. Надеюсь, что эта встреча поможет поднять проблему и попытаться решить ее". За последние годы в Русской Церкви было предпринято немало шагов к тому, чтобы разрешить проблему расстрижничества. В частности, на Архиерейских Соборах принимались постановления об увеличении возраста рукополагаемых священников. Однако, по причинам острой нехватки духовенства в храмах и церквях страны, эти предписания священноначалия все еще не всегда могут соблюдаться в полной мере. Вероятно, решением вопроса было бы и то, если бы еще на собеседованиях при поступлениях в духовные училища и семинарии, опытные преподаватели производили бы выбор и отбор тех, кто идет в Церковь не по сиюминутной увлеченности новым и неизвестным, но столь притягательным, а по велению души, сердца, и, главное, собственной веры. И, конечно же, необходимо, чтобы в семинарии будущих батюшек готовили ко всем сложностям выбранного пути, честно рассказывали о том, как непросто нести конкретно этот — священнический — крест. Возможно, часть и вовсе бы отказалась от священничества, выбрав более простой мирской путь самореализации. Но тогда бы, наверное, едва ли могло прозвучать едкое и колкое им в след "вляпаться в священство" и, как итог, не менее обидное "расстрига". Милена Фаустова, "АРГУМЕНТЫ И ФАКТЫ", 17 января 2013 г. |
