От редактора: публикация приурочена к очередной годовщине начала Великой отечественной войны 22 июня 1941 г. С самого начала существования советской власти в СССР осуществлялась активная пропаганда атеизма. Официально институт церкви отменен не был, но предполагалось, что со временем религия отомрет так же, как и все прочие "пережитки капитализма". В печати верующие и священнослужители были одним из главных объектов издевательств. Избавлению от такого порока общества, как религиозность, посвящались не только статьи и карикатуры, но даже частушки. Вот, например: "Строим мы в монастыре,
В самом главном алтаре
Светлую да новую
Общую столовую". Разумеется, пропагандой дело не ограничивалось – закрывались и разрушались храмы, священнослужителей отправили в ссылки и лагеря. К концу 1930-х годов на всей территории Советского Союза оставалось всего лишь около 350 действующих церквей (это притом, что в начале XX века их было около 50 тысяч). В 1925 году умер патриарх Тихон. Небольшую, но все-таки сохранявшуюся Русскую Православную Церковь возглавил патриарший местоблюститель – митрополит Петр, однако в том же 1925 году он был арестован. Главой церкви в ранге заместителя местоблюстителя стал митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский). В 1927 году Сергий, наконец, официально засвидетельствовал лояльность Московского патриархата советской власти, издав Послание заместителя патриаршего местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия и временного при нем Патриаршего Священного Синода "Об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти". Это была декларация, с которой началось так называемое сергианство – то есть эпоха подконтрольной советской церкви. Тем самым, те верующие, которые не ушли в катакомбы, признавали себя частью советской власти. Однако репрессии от этого не прекратились. Власть как раз совершенно не собиралась признавать Русскую Православную Церковь своей органичной частью. В середине 30-х в советской идеологии произошли изменения, которые американский социолог Тимашев назвал "великим отступлением" – постепенное возвращение к "традиционным" ценностям. Был восстановлен в правах институт семьи, возвращена воинская иерархия – звания маршала и генерала. Вместо интернационализма главенствующей стала идея Родины, а соответственно, была реабилитирована и дореволюционная история. В рамках этой тенденции довольно логичным выглядит и некоторое послабление в отношении церкви. Новая политика в отношении РПЦ базировалась на уникальном документе – это было совершенно секретное постановление Политбюро от 11 ноября 1939 года. Там всего четыре пункта, но они задали совершенно новое измерение, так сказать, государственно-церковным отношениям. Были специальные указания НКВД, - к этому времени Берия как раз только что возглавил указанное ведомство, - радикально изменить отношение, прекратить преследование верующих по религиозным мотивам, если они не связаны с 58-ой статьей, и так далее. Более того, по этому постановлению было принято решение выпустить из заключения этих священников. И это – в 1939 году! Самое главное, что именно с этим было связано очень значимое решение об упразднении специального подразделения в НКВД, и именно по этому постановлению был уволен из органов НКВД знаменитый Евгений Александрович Тучков, который по линии ОГПУ НКВД возглавлял соответствующее подразделение. Известно, что после беседы с ним умер в больнице патриарх Тихон в 1925 году. С началом войны и культивирование российской истории, и послабление в отношении РПЦ получили еще больший размах. Это соответствовало не только государственной идеологии, но и подъему патриотизма и религиозности, начавшемуся в обществе во время войны. Надо оговориться, что население СССР никогда не было тотально безбожным. Например, Троцкий в апреле 1922 в секретной депеше в Политбюро писал о необходимости срочного развертывания массовой антирелигиозной агитации, приводя "печальный" пример того, как глубоки в народе "культовые предрассудки": "Против моего окна церковь. Из десяти прохожих (считая всех, в том числе детей) по крайней мере, семь, если не восемь, крестится, проходя мимо. А проходит много красноармейцев, много молодежи". Важно помнить, что в 1939 году Советский Союз присоединил к себе Западную Украину, Западную Белоруссию и Прибалтику, где было очень много православных и действовали около трех тысяч церквей, быстро ликвидировать которые было довольно сложно. Сама церковь, в свою очередь, с начала войны стала активно выступать с патриотическими воззваниями. На местах стихийно открывались церкви. Вот что говорит об этом Михаил Иванович Одинцов, доктор исторических наук, опубликовавший множество документов по истории религиозных объединений в СССР. "Безусловно, ситуация изменилась. Те храмы, которые были закрыты не по закону, в административном порядке, - пришли, ключи взяли, замок повесили все, а юридически никак не закрыли, - эти храмы возвращались людям. Там, где люди стихийно организовывали какие-то места моления, власть не препятствовала. Там, где раньше запрещали всем, кроме православных, появились многие другие – и буддисты, и мусульмане, и иудеи, и протестантские церкви. Поэтому общая либерализация такая, она коснулась всей территории" Государство не препятствовало открытию церквей. Мало того, некоторые историки говорят о том, что уже тогда церковь считалась институтом государственной важности. Было постановление Политбюро и Государственного комитета обороны об эвакуации Синода Русской Православной Церкви в глубокий тыл, в Ульяновск. Известно, что правительство было эвакуировано в Куйбышев, а другие учреждения были эвакуированы в Ульяновск и в другие города. То есть это говорит о том, что государство на высшем уровне принимало решение об эвакуации Синода Русской церкви как особо ценного, так сказать, института для общества. 
Отчасти политика Сталина в отношении Русской Православной Церкви была вызвана и давлением союзников: в Англии и США эмигранты много говорили о церковных гонениях в СССР. В ответ на эти "выпады", в частности, в 1942 году в СССР по постановлению ЦК ВКП(б) была выпущена книга "Правда о религии в СССР". От лица священнослужителей (книга издана Московским патриархатом) в книге отрицались всякие гонения на Церковь и говорилось о плодотворном сотрудничестве между властью и Церковью. В качестве еще одной причины послабления государственной политики в отношении РПЦ во время войны можно упомянуть и о снисходительном отношении к церкви немцев на оккупированных территориях. Открылось около 10 тысяч церквей и 60 монастырей. И Германия это использовала в своих пропагандистских целях. Естественно, нужно было что-то противопоставить нацистской пропаганде. Власть активно использовала церковь для военных нужд. Так, 30 декабря 1942 года Сергий обратился с призывом начать сбор средств на танковую колонну имени Димитрия Донского. Вносились также пожертвования на авиационную эскадрилью имени Александра Невского. Тогда же митрополит Киевский и Галицкий Николай был включен в комиссию по расследованию преступлений немцев на оккупированных территориях, которая, среди прочего, объявила, что поляки в Катыни были расстреляны немцами. Окончательное "инкорпорирование" Русской Православной Церкви в советское государство произошло в 1943 году. 4 сентября Сталин на своей ближней даче в Кунцево провел совещание с Маленковым, Берией и полковником НКГБ Карповым, обсуждая вопросы положения Русской Православной Церкви. Решено было создать совет по делам РПЦ – орган-посредник между правительством и патриархом, который возглавил Карпов. Затем к Сталину были приглашены церковные иерархи. Историк Михаил Одинцов приводит стенограмму того, как Карпов вызывал Сергия к Сталину по телефону: "С вами говорит представитель Совнаркома Союза. Правительство имеет желание принять вас, а также митрополитов Алексия и Николая, выслушать ваши нужды и разрешить имеющиеся у вас вопросы" В результате этой встречи был проведен архиерейский собор, который избрал митрополита Сергия патриархом. Было принято решение об открытии церковных учебных заведений. В 1944 году открылся Православный Богословский Институт, который в 1946 года был преобразован в Московскую духовную академию. В 1946 же году была открыта Ленинградская духовная академия. Также стал выходить "Журнал Московской патриархии". Было выделено помещение для резиденции патриарха – в Москве, в Чистом переулке, и даже организованы свечные заводы. К интронизации патриарха некоторых иереев вернули из ссылки. Сообщения об избрании патриарха печатались в газете "Правда"… В 1944 году патриарх Сергий умер, и в начале февраля 1945-го новым патриархом был выбран Алексий. Едва вступив в должность местоблюстителя (с мая 1944 года), митрополит Алексий заверяет Сталина в наилучших чувствах к нему: "Прошу Вас, Глубокочтимый и дорогой Иосиф Виссарионович… верить чувствам глубокой к Вам любви и преданности, каким одушевлены все отныне мною руководимые церковные работники. Вам – гениальному полководцу наших воинских сил и горячо любимому отцу народов нашей страны – да дарует Господь крепость сил на многая, многая лета". Права Русской Православной Церкви продолжали расширяться как во время войны, так и после: в августе 1945-го религиозным обществам, включая монастыри, было предоставлено право юридического лица в части аренды, строительства и покупки в собственность для церковных нужд домов, строений, транспорта и утвари. Снимались ограничения и на колокольный звон. Глава Совета по делам РПЦ Карпов докладывал, что в 1944 году Управлением делами Совнаркома Союза ССР было отпущено Совету по делам Русской православной церкви при СНК СССР 100 тысяч рублей для расходов в течение года на приобретение ценных подарков высшему духовенству (патриарху и митрополитам) в юбилейные дни, что было разрешено лично товарищем Молотовым. А в докладной записке начальника Отдела пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Шепилова Сталину говорилось следующее: "Проверкой также установлено, что председатель Совета товарищ Карпов ежегодно преподносил подарки высшему духовенству Русской Православной Церкви за счет государственных средств. Такие подарки были произведены в 1944 году, а затем это из года в год повторялось товарищем Карповым. В 1947 году патриарху Алексию было преподнесено в день его рождения и именин: парчи – 15 метров, серебряный кубок и малахитовая коробка на общую сумму 14552 рубля; митрополиту Николаю – парчи 10 метров и картина на общую сумму 6585 рублей; протопресвитеру Колчицкому – парчи 12 метров стоимостью в 890 рублей. В 1948 году на подарки указанным лицам израсходовано 11574 рубля…" 16 августа 1946 года указом Президиума Верховного Совета СССР Патриарх Московский и всея Руси Алексий был награжден орденом Трудового Красного Знамени за выдающуюся патриотическую деятельность в годы войны. В 1952 году патриарх еще раз удостоился этой награды – в связи с 70-летием. Церковные иерархи вместе с властью транслировали и на Запад идею о том, что зависимость РПЦ от государства придумана врагами. Митрополит Николай в 1949 году: "Некоторые католические газеты, вне всякого сомнения, инспирируемые сверху, продолжают утверждать, что церковь в СССР "не свободна", "порабощена", "подчинена" Советской власти и ею управляется. Дивишься, чего больше в этих утверждениях: лицемерия или недальновидного расчета на темноту человеческих масс? Кто из беспристрастных и честных людей за границей не знает, что РПЦ под сенью Великой Сталинской Конституции, гарантирующей свободу совести и вероисповедания, абсолютно свободна в своей внутренней жизни". Главная причина – это, собственно, роль прежде всего инструмента международной наступательной стратегии Советского Союза, которую Сталин предназначал с 1943 года Русской Церкви. Когда после Сталинграда перелом в ходе войны стал очевиден, он встретился в сентябре 1943 года с руководством Русской церкви, и именно по результатам этой встречи Церкви были сделаны значительные уступки. Позже появились планы создания мирового религиозного центра в Москве под руководством московского Патриарха, в частности, существовали намерения: передать титул Вселенского патриарха константинопольского Московскому; создать всемирное антипапское движение, антиватиканское, которое тоже должен был возглавить московский Патриарх, чтобы под его эгидой объединить не только православных, но и тех католиков-автокефалистов, которых удастся отколоть от Папы, а также протестантов… Кроме этого, Православная Церковь должна была сыграть большую роль в проникновении на Ближний Восток. У Сталина были планы и в отношении Палестины тоже – создать там форпост социализма – государство Израиль. И касательно проливов Босфор и Дарданеллы глава советского государства выдвигал после окончания войны к Турции территориальные претензии: передача турецкой части Армении и размещение советских военных баз в районе Стамбула, и, таким образом, возможная дальнейшая аннексия Константинополя, где тоже, как альтернативный центр православия, очень важную роль могла бы сыграть Московская патриархия. Интересно, что церковь включилась в советскую жизнь и на местах. Историк Елена Зубкова цитирует информационное письмо оргинструкторского отдела ЦК, в котором рассказывается, что правление колхоза "Пролетарий" Ставропольского края обратилось с просьбой к местному священнику повлиять в своей проповеди на колхозников, чтобы они лучше работали. А в одном из сельских советов Курской области плохо шло распространение госзайма – решили пригласить священника, который за короткий срок организовал распространение займа, выполнив задание по сельсовету на 100 процентов. Когда умер Сталин, в тексте панихиды традиционная формула "Вечная память Рабу Божию" была заменена, как умаляющая достоинство, на "Вечная память новопреставленному Генералиссимусу Иосифу". После смерти Сталина до 1957 года между Церковью и государством сохранялись сравнительно ровные взаимоотношения. Впрочем, новые церкви перестали открывать еще в 1948 году, а затем начались и новые закрытия храмов. Хрущев, объявивший установку на возращение ленинских норм и борьбу со сталинскими "извращениями", с новой силой начал атеистическую кампанию. Церкви стали массово закрываться, а газеты снова печатали богоборческие карикатуры. Но все-таки сталинская реабилитация Церкви сделала этот институт неотъемлемой частью советской власти и заложила фундамент для последующего существования Церкви и верующих в СССР. Анна Иванкова "РЕЛИГИЯ В УКРАИНЕ", 22 июня 2010 г. |
